"Пони-плей" Д.М. Снайдер.

подчинение, служение, насилие, секс, эротика, БДСМ
Аватара пользователя
Rapira
Сообщения: 527
Зарегистрирован: 31 май 2010, 11:24
Пол: Женский
Ориентация: Гетeро
Д/C-ориентация: Доминант
С/М-ориентация: Садист
БД-ориентация: Топ
Город: Хабаровск
Благодарил (а): 1 раз
Поблагодарили: 73 раза

"Пони-плей" Д.М. Снайдер.

Сообщение Rapira » 02 июн 2010, 02:17

Д. М. Снайдер

Пони-плей*

Перевод: Zhongler
Бета: koude.vlinder

Часть 1

Я познакомился с Шоном, когда мы учились на первом курсе университета, восемь лет назад, и мне до сих пор непонятно, почему мы с ним все еще друзья. Он прямая моя противоположность. Для начала, он худой, медлительный и ужасно неповоротливый, чем напоминает мне игру Драконы и подземелья.* Может быть, его любовь к РПГ-играм и является одной из причин, по которым он присоединился к местной БДСМ-группе, увлекающейся бондажем. Меня не привлекают кнуты, цепи и кожа, и устраивает все разнообразие ванильного секса – никаких переодеваний и ролевых игр. Секс, когда меня припирают к стенке и трахают сзади, для меня достаточно необычен, и дальше этого я заходить не хочу. Поэтому я очень удивился, когда вечером мне позвонил Шон, ужасно взволнованный мероприятием, устраиваемым на выходных их группой. Но что меня еще больше удивило, так это то, что он хотел, чтобы я пошел с ним.
- Я не увлекаюсь этой ерундой, - ответил я, в какой-то степени почувствовав себя оскорбленным.
Он рассмеялся.
- Откуда ты знаешь, Дрю? Ты же не можешь быть в этом уверен, пока не попробуешь сам.
- Хрена с два, - ответил я. - Меня приводит в ярость мысль о том, что кто-то будет приказывать мне делать унизительные для меня вещи, подобные вылизыванию пальцев ног. Ни за что на это не соглашусь.
- Это совсем не так, - уверял Шон. - У тебя неверное представление обо всем этом. Это не игры в рабов. Это игры в лошадок. Тебе понравится!
- Мне не нравятся лошади, - сказал я.
- А тебе и не должны они нравиться, - настаивал он. - Игры в лошадок это один из видов садомазохизма…
- Не продолжай, - оборвал его я. - Это все, что мне надо было услышать, чтобы знать, что меня это не интересует.
- Да ладно тебе, - умолял Шон. - Послушай меня, прежде чем сказать «нет». Все, что тебе надо будет сделать – это одеть костюм пони, окей? Вот и все.
Я скептически спросил:
- И делать что?..
- Все, что тебе скажет твой хозяин.
Вот с этим-то у меня и были проблемы.
- Послушай, Шон, - начал я, - спасибо, что подумал обо мне, правда, но я могу заняться на выходных чем-нибудь более приятным, чем тасканием на своей спине на карачках чьей-то жирной ленивой задницы, только потому, что в руках у него стек.
Шон продолжал настаивать:
- Позволь сказать тебе, Дрю, что игрой в лошадок увлекаются крутые парни. Поверь мне. Те, кто любят ковбоев и занимаются спортом. Такие, как ты. И ты же должен понимать, там будет секс. Должен быть.
Это привлекло мое внимание. У меня не было постоянного парня, и я даже не знал, где его найти и не помнил, когда в последний раз трахался.
- Ты уверен, что там будут такие ребята, как я люблю? - спросил я. Может быть, мне стоит хотя бы попробовать.
Я услышал самодовольную нотку победы в голосе Шона, когда он сказал:
- О, да. Говорю же тебе, качки очень любят игры в лошадок.
- А там не только натуралы? Потому что я не позволю какой-нибудь сучке в коже командовать мной.
- Там будут все, - уверил меня Шон. - Женщины и мужчины, натуралы, геи и лесбиянки. В эти выходные придут все. Так ты идешь, да?
Я не хотел доставить ему удовольствие своим согласием, поэтому прорычал в трубку:
- Я скажу тебе только одно, что лучше бы мне со всего этого поиметь какой-нибудь член. Ты слышишь меня?
- Поимеешь, - пообещал Шон.

Субботним утром я стоял в очереди с Шоном и дюжиной других фанатов лошадей. Тут были женщины с волосами, собранными в два хвостика, что делало их похожими на маленьких девочек, и парни, у которых только-только молоко на губах обсохло. Наша очередь делила на пополам отремонтированную конюшню, арендованную группой Шона на эти выходные. У стен в одну линию стояли столы, на которых продавцы разложили различные секс-игрушки, книги, ДВД, одежду… и тому подобное; кто-то сюда пришел для того, чтобы продавать, а кто-то, чтобы приобретать. Вокруг продавцов кружили люди. Многих из них хозяева держали на поводке, словно послушных животных, некоторые были в покрывающих все тело резиновых костюмах, и несколько человек были почти полностью обнажены. Куда бы я не посмотрел, везде была кожа. Дородные мужчины носили кожаные штаны с открытой задницей, из-за чего были видны их стринги, и незастегнутые жилетки, обнажающие грудь и бледные животы. Женщины-доминанты расхаживали с голой грудью, сжав в кулаках хлысты. Когда они разворачивались, их миниюбки распахивались, демонстрируя трусики. Я чувствовал себя не в своей тарелке в футболке и джинсах и злобно зыркал на всех, кто оценивающе меня рассматривал.
Пихнув Шона локтем, я громко спросил:
- Ну и где все те парни, которые, как ты обещал, тут будут?
Закатив глаза, он ответил:
- Подожди.
Мы продвинулись вперед, когда еще один будущий пони исчез за закрытой дверью в начале очереди, и я со страхом понял, что от этой двери нас отделяют всего лишь два человека. Я не хотел этого делать. Мне было неловко даже смотреть на тех, кого водили на поводках. Быть одним из них будет унизительно. Уже поздно идти на попятный? Шон никогда мне этого не забудет. Но единственное, что удерживало меня сейчас на месте – это предполагаемый секс. Что если я упущу мужчину своей мечты только из-за того, что сбегу с курса подготовки для пони-новичков?
Ага, точно. Как будто мужчина моей мечты будет здесь.
Я уже уговорил себя уйти и как раз собирался сказать Шону: «Спасибо, но я подожду в машине», когда понял, что его передо мной нет. Очередь подвинулась вперед, и теперь я стоял во главе ее. Я был один в океане одетых в кожу озабоченных извращенцев. Я поклялся, что убью Шона, если когда-нибудь увижу его снова. Оставить меня одного со всей этой толпой, в таком месте…
Дверь передо мной открылась. Выглянул мужчина, примерно одного возраста с моим отцом, его угловатое лицо обрамляли седые волосы. На нем были двухцветные бриджи для верховой езды, темно-синий жакет и глупая шляпа, делающая его похожим на жокея.
- Я Чарльз, - сказал он с каким-то непонятным европейским акцентом, который звучал слишком натянуто, чтобы быть настоящим. - Сегодня я буду вашим грумом. Пожалуйста, проходите.
Я замешкался, и он спросил:
- Как вас зовут, сэр?
- Дрю, - ответил я, когда он впустил меня в комнату и закрыл дверь, тем самым преграждая мне путь к отступлению.
Комнату вокруг нас делили длинные ряды занавесок, и Чарльз указал на свободную нишу прямо перед дверью. Когда я зашел туда, он задернул за мной занавески. На стенах висели различные ремни и вожжи, декоративные хвосты из волос лошадей и странные обрезки кожи. Я даже представить себе не мог, для чего все это было нужно. На одном столе лежало хорошо смазанное седло, на другом – связка кожаных ремней. Рядом с ремнями скалились две подковы, находящиеся под чем-то, напоминающим копыта. В комнате было одно кресло, и перед ним лежали сложенные сапоги. Когда я довольно нервно огляделся, Чарльз мягко поинтересовался:
- Вы ведь знаете, что означает термин «игра в лошадки»?
- Конечно, знаю, - усмехнулся я. Или лучше сказать, я знал то, что Шон мне об этом рассказал.
Интересно, он тоже сейчас в этой комнате, где-то за одной из занавесок? И что, предполагается, что я надену на себя это седло? О, боже…
Чарльз продолжал, будто я ничего ему не ответил:
- Это тип бандажа, когда саб – вы – притворяется лошадью.
- А зачем? - брякнул я.
Слегка пожав плечами, он ответил:
- Не спрашивайте меня. Это не мой фетиш.
Отвернувшись, он начал перебирать спутанные ремни на столе.
- Раздевайтесь, - сказал он.
Я ошеломленно спросил:
- Что?
- Снимайте одежду.
Ха-ха, - подумал я. Когда я не шелохнулся, он, нахмурившись, глянул на меня через плечо, и сказал:
- Правило номер один. Вы подчиняетесь своему наезднику. Когда его нет, вы подчиняетесь груму. Вы когда-нибудь раньше принимали в этом участие, мистер Дрю? Потому что, могу вас уверить, ни один из наездников не будет повторять приказ дважды.
Я быстро начал скидывать с себя одежду. Раздеться – это я могу. Я сбросил рубашку и стащил джинсы, но нерешительно застыл, засунув большие пальцы за пояс плавок. Их тоже надо снимать? До того, как я успел спросить, Чарльз повернулся и протянул мне спутанную упряжь для тела.
- Ваш костюм, с вашего позволения. Избавьтесь от них. - Он кивнул на мои плавки, и я, не задумавшись, их стащил.
Я почувствовал себя ужасно неловко, когда мои яйца попытались втянуться в тело, а член скукожился до малюсеньких размеров, но Чарльз, казалось, этого не заметил. Подойдя ближе, он перекинул ремни упряжи через мои плечи и начал застегивать пряжки. Кожа была холодной и более тяжелой, чем казалась с виду. Занимаясь моей упряжью, Чарльз отрывисто и по-деловому говорил:
- Сейчас я расскажу вам о сегодняшних правилах. Слушайте внимательно. Если что-то не поймете – сразу спрашивайте. С наездником у вас такой возможности уже не будет.
Я кивнул, но Чарльз тут же сделал замечание:
- Не двигайтесь, мистер Дрю.
- Зовите меня просто Дрю.
Чарльз развернул меня так, чтобы ему было удобно прилаживать упряжь.
Это не было так уж ужасно, пока я мог прикрывать руками пах, создавая этим хоть какую-то видимость скромности – ведь меня отделяли от остального мира всего лишь наспех задернутые занавески. И где Шон вообще?
Талию опоясал двойной ремень, грудь, крест-накрест, пересекали ремни, идущие потом по плечам на спину. Позади меня Чарльз возился со сложными пряжками, застегивая их с привычной легкостью.
- Как я уже сказал, правило номер один – вы подчиняетесь своему наезднику. Сегодня это ваш хозяин. Вы будете делать все, что он вам скажет, стараясь изо всех сил угодить, в противном случае вы будете наказаны.
Я кивнул, потом вспомнил, что не должен двигаться и еще больше выпрямился.
- Правило номер два, - нараспев произнес Чарльз, располагая ремни на моей спине. - Запряженная лошадь никогда не разговаривает. На стадии обучения они не используют мундштук*, но держите рот на замке.
Делать все, что скажут, не говорить… две причины, почему мне никогда не нравился садомазохизм.
- Что, если мне захочется отлить или еще чего? - спросил я.
- Встанете на дыбы, - ответил Чарльз. - Уверен, кто-нибудь заметит.
В его голосе была тень улыбки, и я засомневался, не смеется ли он надо мной.
- Что, если наездник будет слишком давить на меня? Ведь я же могу использовать что-то типа стоп-слова?
- Это обучение для новичков, - заметил Чарльз. - Поверьте мне, вам не понадобится стоп-слово.
Закончив с упряжью, он встряхнул чем-то, похожим на кожаные плавки, разделенные на две части. В районе их пояса имелись застежки. Быстрым и умелым движением Чарльз расположил их между моих ног и подтянул переднюю часть вверх.
- Ваши руки, - сказал он, и я неохотно убрал их от паха.
Чарльз пристегнул эту часть кожаных плавок к ремню, закрыв ими мои гениталии. Другую часть плавок он пристегнул к ремню сзади, затем разгладил материал на моей заднице.
Настал черед уздечки.
- Закройте глаза, - велел Чарльз. - Будет легче, если вы не будете на это смотреть.
Тонкий ремешок обвил шею, словно ошейник, и я дернул руками вверх, чтобы убедиться, что он меня не удушит. Чарльз ладонью отбросил мои руки в сторону. Я слышал, как он бормочет себе под нос:
- Надо было сначала заняться копытами.
Еще один ремень лег на лоб. От него по голове через уши проходило два ремешка, при помощи которых он соединялся с ошейником. Чарльз не остановил меня, когда я снова поднял руки и с любопытством провел пальцами по уздечке. По обе стороны головы торчали треугольники жесткой кожи – наверное, уши – и на уровне глаз к уздечке были прикреплены твердые пластинки. Я открыл один глаз, потом другой, и понял, что лишился бокового зрения.
- Что это? - спросил я, хватаясь за пластинки. - Они мне не нравятся.
- Шоры, - ответил Чарльз. Он встал прямо передо мной, чтобы я мог его видеть и сочувственно улыбнулся. - Добро пожаловать в жизнь лошадей, мистер Дрю. Вытяните, пожалуйста, ваши руки.
Я послушно протянул руки и смотрел на то, как Чарльз берет со стола подковы. Они были прикреплены к перчаткам, стилизованным под копыта. Внутри каждой из них крепился железный стержень, который пришлось сжать в кулаке, когда Чарльз надел на меня перчатки.
- Какого черта? - пробурчал я себе под нос.
- Лошади не говорят, - напомнил мне Чарльз. - Еще несколько завершающих штрихов, прежде чем вы будете готовы выйти. Садитесь.
Он указал на единственное кресло и опустился передо мной на колени, чтобы надеть на меня сапоги. Они были на невысоком каблуке и напоминали старинную женскую обувь, но площадь копыта была шире, чем моя щиколотка. Я и понятия не имел, что кто-то выходит на люди в таком наряде просто для того, чтобы разнообразить свою сексуальную жизнь небольшим извращением. Сколько эти лошадиные атрибуты стоят? Неужели люди действительно занимаются этим за закрытыми дверями своей спальни? Их что, обычный секс не удовлетворяет?
Что-то мне на самом деле ничего об этом знать не хотелось. Надев на меня сапоги, Чарльз поднялся. Когда он отодвинулся, я проковылял немного на этих штуках и, по тому как они цокали при этом по полу, понял, что на них так же есть подковы. Стоя на месте, я переступал с одной ноги на другую, слушал звук, издаваемый сапогами на жестком деревянном полу и думал, сильно ли разозлится Чарльз, если я попрошу его снять с меня все это дерьмо. Спасибо, за то, что нарядили меня, но с меня этих игр хватит. Почему-то я не думал, что он меня послушает. Кивая на седло на столе, я спросил:
- Это я тоже должен надеть?
- Не сейчас, когда вы еще новичок, - ответил Чарльз. Он выбрал из висящих на стене ремней тонкие поводья и связку длинных волос – лошадиный хвост.
- Повернитесь, мистер Дрю, - сказал он.
На мгновение мне показалось, что он собирается назвать меня мистером Эдом-Перчатко-Копытным, тогда бы я его ударил. Но так как он этого не сделал, я послушно повернулся к нему спиной. Чарльз прикрепил хвост к ремню над моей задницей, а поводья к железным кольцам на уздечке по обеим сторонам от моего рта. Тонкие волосы из моего хвоста непривычно задевали мои бедра, щекоча их. Когда я протянул руку, чтобы откинуть их, Чарльз поймал мое запястье и что-то надел на него.
- Что вы делаете? - спросил я. Надо было ударить его, когда была такая возможность.
- Стреноживаю вас, - объяснил он, заводя мою вторую руку за спину и закрепляя там.
- Стоящие лошади всегда стреножены. Это удержит вас от порчи хвоста.
Взяв поводья в одну руку, Чарльз открыл занавески и вывел меня из маленькой раздевалки.
- Вы готовы, насколько это только возможно, - сказал он. До того, как я успел ответить ему, он дернул за поводья и напомнил мне: - С этого момента никаких разговоров.

-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------

*Пони- плей - ролевая игра, в которой нижний партнер принимает роль лошадки.
*Драконы и подземелья - игровая система.
*Мундштук - специальное приспособление из металлических стержней, с боковыми щечками, оказывающее усиленное воздействие на рот строптивой лошади.
*Мистер Эд - говорящая лошадь из американской комедии.

Часть 2

В дальнем конце комнаты с планшетом в руках стояла скучающая женщина – этакая Лолита в латексе. Рядом с ней собралась группка людей, одетых так же, как и я, с закрепленными за спиной руками и привязанными к хромированному поручню поводьями. Чарльз подвел меня к ним и тоже привязал к поручню.
- Его зовут Дрю, - сказал он женщине, что-то записывающей в планшет.
Я повернулся, чтобы держать грума в поле своего зрения, но он отошел за мои шоры и исчез. Тогда я попытался рассмотреть лица стоящих рядом со мной пони, но они застеснялись моего взгляда и отвернулись. Уголком губ я прошептал:
- Шон?
Никто не ответил и ближайшие ко мне пони отодвинулись в сторону.
- Эй, Шон, ты тут?
Что-то хлестко шлепнуло меня по заднице и, крутанувшись, я увидел женщину, держащую обеими руками свой планшет и готовую ударить им меня снова.
- Никаких разговоров, пони, - рыкнула она.
- Но…
Она сильно шлепнула меня им еще раз по обнаженному бедру. Я взвыл от боли и попытался за кого-нибудь спрятаться, но другие пони не хотели иметь со мной ничего общего.
- Никаких разговоров, - повторила она.
Я сверлил ее какое-то время взглядом и отвернулся только тогда, когда подумал, что она может со злости ударить меня еще раз. Жестокое обращение с животными, - подумал я мрачно. - Кто-нибудь, позвоните в организацию по защите прав животных!
Я взглянул на других пони, желая поделиться шуткой, но все еще горящая от удара кожа заставила держать язык за зубами. Да и потом, никто даже и не смотрел в мою сторону. Куда, чтоб его, провалился Шон? И что, мать вашу, я тут делаю?

Я долго стоял один, в стороне от других пони. Одна из них – женщина моложе меня – медленно ходила, при каждом шаге преувеличенно высоко задирая колени. Судя по всему ее хомут был сделан на заказ – на кожаном нагруднике было выбито: «Красотка Мэри». Время от времени она издавала радостное ржание, словно маленькая девочка, играющая в лошадку. Повернувшись спиной к нашему сторожу с планшетом, я наклонился к двум косичкам на голове Мэри и тихо спросил:
- А тебе и правда это очень нравится, да?
Она смерила меня убийственным взглядом, способным, казалось, разрезать стекло. Высоко поднимая колени, она сделала два шага в сторону, но я обошел другую пони, чтобы все равно встать рядом с ней.
- Нет, правда, - мягко сказал я. - Не волнуйся, я не пристаю к тебе. Я гей.
Она издала горлом раздраженный звук и снова попыталась от меня отойти. Когда я последовал за ней, она подняла одну ногу с маленьким копытцем и пнула меня в голень.
- Что я такого сказал, - спросил я. - Господи…
Кто-то вне поля моего зрения сильно потянул меня за поводья, оттаскивая от Мэри.
- Вот этот проблемный, - дернув за поводья еще раз, сказала Лолита.
Я медленно развернулся и увидел дородного мужчину – толстого, конечно – Шону бы он понравился. На нем был шипастый ошейник, такие же браслеты на руках, кожаные рейтузы и больше ничего. По его бледному широкому животу тек пот, спускаясь к окруженному темными волосами пупку. Я простонал, когда Лолита вручила ему мои поводья. Если я когда-нибудь найду Шона…
Мужчина потянул меня за поводья, ведя за собой. Он был выше на несколько сантиметров. И он не был бы так смешон, если бы не походил больше на Шкипера с Острова Гиллигана, чем на крутую задницу, какой так хотел казаться. Придвинув свое лицо к моему, он промурлыкал:
- Лошадка с характером. Мне это нравится.
Что-то тонкое и твердое скользнуло между моих ног. Я взглянул вниз и увидел в руке мужчины короткий стек, толстые пальцы крутили им рядом с моей промежностью. Дернув поводья, чтобы привлечь мое внимание, он прорычал:
- Я обламываю таких маленьких лошадок, как ты, каждый день, ковбой. Будешь плохо вести себя там – и ты мой.
Прежде, чем я успел спросить, где это «там», он оттолкнул меня так сильно, что я задом отлетел к другим пони. Сучка Лолита держала их за поводья. Как только я освободил ей дорогу, она передала пони ему, и он взял их поводья в свободную от стека руку. Резкими рывками он повел нас к выходу. Я попытался затеряться среди остальных, но он держал меня на более коротком поводке, заставляя идти во главе всех пони. Когда мы вышли за дверь на скудно покрытую травой землю, раздались аплодисменты, и я опустил голову.
- О боже, - выдохнул я.
- Погарцуйте для нас! - крикнул кто-то.
Пони позади меня сразу же начали ходить тем же высоким шагом, как это делала Мэри, сгибая колени и поднимая их до самого пояса. Я еще ниже опустил голову, пытаясь исчезнуть. Рывок за поводья показал, что у меня это не вышло. Мужчина в ошейнике встал передо мной.
- К тебе это тоже относится, злючка.
Я осмелился оглядеться. Мы были позади арендованной конюшни, и нас нельзя было увидеть со стороны дороги. Усыпанная гравием тропинка, извиваясь по траве, вела к еще одной конюшне, намного меньшей оставшегося за нашими спинами массивного сооружения. Мы направлялись туда – вероятно там проходило обучение, вдали от толпы. Но день был теплым и ясным, и те, кто не поддался зову продавцов с их товаром, кружили снаружи, их черные наряды пятнами выделялись на ярком солнце. Вот перед этими-то людьми остальные пони и красовались, и черта с два я к ним присоединюсь. Я волочил ногами по гравию, отказываясь их поднимать даже настолько, чтобы нормально идти. Убью Шона, когда найду.
Впереди нас мужчина с ошейником так резко остановился, что я чуть не врезался в него, но он коротко натянул мои поводья, заставив меня притормозить. Его голос разнесся так громко, словно он хотел, чтобы его слышали все:
- Пони, - сказал он, обращаясь ко мне, - я приказал тебе. Гарцуй.
Из-за шор я не видел ничего, кроме его гадкого лица. Стараясь говорить ровным голосом, я ответил:
- Меня зовут Дрю. И я не гарцую.
Он внезапно взмахнул стеком и ударил меня им по бедру.
- Ты будешь слушаться меня, - пригрозил он.
- Развяжи мне руки и попробуй снова меня ударить, - низко и угрожающе произнес я.
Лицо передо мной побагровело от злости. Казалось, каждое слово он выплевывал с трудом:
- Дерзкий маленький засранец.
- Довольно красноречиво, - выкрикнул я, - для такой свиньи, как ты.
Я открыл рот, чтобы продолжить, но меня схватили сзади за руки и с силой засунули между зубов что-то жесткое – мундштук, прикрепленный к ремням уздечки и заткнувший мне рот. Я напряг под путами руки, и замотал головой, пытаясь вытеснить мундштук языком, но у меня ничего не получилось. Скрипя зубами от боли и злости, я зарычал через металлический стержень во рту на стоящего передо мной мужчину.
Мой мучитель со смехом наклонил голову, будто прислушиваясь, и издевательски спросил:
- Что ты сказал? Что-то я тебя не расслышал.
Затем он потянул за мои поводья и, потеряв равновесие, я неуклюже плюхнулся на землю. После чего мужчина начал хлестать меня стеком по рукам, плечам и спине.
- Вставай, испорченный пони!
Он громко смеялся – по крайней мере, хоть сам себя веселил. Я свернулся калачиком, чтобы избежать обжигающих кожу ударов хлыста. Выставив перед мужчиной ногу, я пытался держать его подальше от себя, но это было столь же бессмысленно, как противостояние котенка тигру. Одна мысль крутилась у меня в голове… и кому-то это нравится?
- Прекратите это! - крикнул кто-то.
Я лежал, уткнувшись лицом в траву, и не видел говорившего, но это был новый голос – молодой, мужественный, разумный.
- Джон, прекратите это. Это начальный класс? Боже мой.
Я мог только представить себе дюжину вытаращившихся пони, переминающихся рядом со мной и напуганных этой сценой так, что они-то уж точно будут во всем повиноваться. Сильные руки коснулись следов от хлыста на моей спине, и я дернулся в сторону. Просто снимите с рук ремни, - подумал я – мундштук не давал мне сказать ни слова. - Просто развяжите меня, и я избавлюсь от этого чертово наряда. Я уйду тихо и мирно. Я уйду. Только отпустите меня.
Вновь пришедший заговорил снова:
- С этого пони достаточно.
Он снова коснулся меня руками, и у меня не было сил с ним бороться. Мои ноги дрожали, когда он помогал мне подняться с земли. Мельком я увидел светлые волосы своего спасителя, но он стоял за моими шорами, вне поля моего зрения. Одну руку он положил на мое плечо в качестве поддержки, другой обвил талию, чтобы увести меня отсюда.
- Все будет хорошо. Теперь ты в безопасности. Ты со мной, - сказал он мягко и тихо, спокойным тоном.
Не знаю, с чего это должно было меня успокоить, но, как ни странно, действительно успокоило.

Мой невидимый компаньон проводил меня сквозь толпу к замеченной ранее конюшне. Когда мы подошли ближе, я услышал стук обутых в копыта ног, топающих в унисон с выкрикиваемыми тренером приказами. На одно леденящее душу мгновение я подумал, что мы идем туда, но затем я увидел еще одно маленькое сооружение, стоящее в самом конце дорожки, и понял, что у мужчины на уме что-то другое. Он открыл дверь в небольшую конюшню, освещенную только колеблющемся золотистым светом керосиновой лампы, висевшей на ближайшем стойле. Ведомый рукой мужчины, я осторожно прошел внутрь.
- Сюда, - позвал голос позади меня.
Старые одеяла покрывали лежащую у стены солому. Ладони на моем теле опустили меня на колени и развязали ремни на руках. Я облегченно встряхнул руками и повернулся, чтобы посмотреть на мужчину за своей спиной. Когда я увидел его, то сразу забыл, где я, как сюда попал, и почему одет в дурацкий костюм пони. Я замер всем своим существом, и только кровь бешено пульсировала в теле – желание и страсть неслись по венам, согревая руки, грудь и пах. Передо мной сидел тот тип мужчины, о котором Шон говорил. Передо мной сидел мужчина, за которым я сюда пришел. И он был тут, сейчас, со мной…
- Я Дрю… - попытался сказать я, но из-за мундштука у меня получилось лишь промычать это…
Он был одного возраста со мной, может быть, немного старше, с густыми светлыми волосами, небрежно падающими на лоб. Привычным взмахом головы он убрал мешающие пряди с пронзительно синих глаз. У него были высокие скулы, гладкая кожа и полные, чувственные губы, уголки которых чуть приподнялись вверх. Если бы у прерафаэлитских художников были подобные натурщики, то они бы не заморачивались рисованием женщин.
Затаенная улыбка, наконец, изогнула уголок его совершенных губ.
- Я Филипп, - сказал он, протягивая мне руку. Когда я не пожал ее, он снял с меня декорированную под копыто перчатку. - Филипп Росс. Слушай, мне очень жаль, что такое произошло. Ты же новичок в этом, да? Мы не все такие.
Он встал. Я наблюдал за ним, откинувшись назад, чтобы держать его в поле своего зрения и развернулся, чтобы не потерять из виду, когда он вышел из стойла. На нем были бриджи из мягкой кожи, жилетка – черная, конечно, сегодня это прямо цвет дня. Бриджи были достаточно узки и красиво обтягивали упругие ягодицы, за движением которых я зачарованно наблюдал, когда мужчина пересекал стойло, чтобы снять со стены аптечку. Потом он взял что-то со стола и подошел ко мне. Когда он опускался передо мной на колени, его движения были настолько плавными, что напомнили мне переливающуюся в стакан воду. Он свалил перед нами полотенце, бутылку с надписью «Лосьон для копыт», щетку с мягкой щетиной и аптечку. Открыв последнюю, он вытащил маленький тюбик с мазью и выдавил немного прозрачного геля на подушечки пальцев.
- У тебя несколько порезов, - сказал он, коснувшись прохладным гелем моих плеч.
Мазь обожгла ранки, и я дернулся назад. Он тут же протянул ко мне вторую руку и нежно погладил меня по щеке. - Шшш, все хорошо. Дай мне позаботиться о тебе. Все хорошо.
Его пальцы поглаживающе двигались по моей щеке, подбородку, дальше вниз. Я льнул к его прикосновению, словно ластящийся домашний зверек, откидывая голову назад, чтобы он мог погладить мою шею и грудь. Руки мужчины танцевали по ремням моей упряжи, гладили соски, опускались ниже к животу, ниже, и впервые за весь день мой член начал твердеть. Подушечки пальцев прошлись по материалу на моем паху, натянувшемуся над возбужденным членом, скользнули по бедру к колену, перескочили на другую ногу и начали подниматься вверх. Когда они коснулись моего паха во второй раз, все притворство исчезло, и Филипп сжал мой теперь уже болезненно возбужденный член, сконцентрировавшись на порезах на моей спине.
- Тебе это нравится? - прошептал он мне в ухо. Я кивнул, закрыв глаза и наслаждаясь лаской. Его ладонь сжимала мой пах, пальцы скользили по всей длине члена, несколько раз углубляясь между ног, чтобы погладить защищенные плавками яички. - Как кто-то мог быть к тебе настолько жесток? - спросил он. - Ты такой пугливый маленький жеребчик.
Я распахнул глаза. Так мы все еще играем в эту игру? Ладно, я буду пони, если он будет и дальше меня так ласкать. Я буду всем, чем он хочет, всем, чем угодно, если его руки будут касаться моего тела, а дыхание - щеки.
- Грум хорошо поухаживал за тобой? - поинтересовался Филипп.
Я не мог ему ответить из-за мундштука во рту, но не думаю, что ответ был ему нужен. Протягивая руку к бутылке с лосьоном, он спросил:
- Ты можешь встать для меня на четвереньки? Не волнуйся, я не причиню тебе боли.
Да я бы и на голову встал, если бы он меня об этом попросил. Я опустился на четвереньки и стал ждать, что будет дальше. Стойло не было достаточно просторным, чтобы я мог свободно двигаться, так что прокатиться на мне далеко он не сможет. Но от мысли о том, что он меня оседлает, даже если в этом и не было ничего сексуального, мой член налился еще больше.
- Хороший мальчик, - прошептал Филипп.
Часть 3

- Хороший мальчик, - прошептал Филипп.
Он смазал ладони лосьоном и начал втирать его в мою спину долгими медленными движениями. Он скользил руками по моим плечам, вниз по позвоночнику, вокруг кожаных ремней упряжи. По бокам, бедрам, вниз по ногам и снова обратно. Опять по плечам, с еще большим количеством лосьона, и по рукам. Затем он встал надо мной, нагнулся и провел ладонями по моей груди, касаясь горячим дыханием моего затылка. Садись, - взмолился я, когда он скользнул руками к моему ноющему паху. Я хотел почувствовать его задницу на своей пояснице, узнать, затвердел ли его член под тканью бриджей под стать моей пульсирующей плоти. Он немного отстранился и, скользя по коже, провел руками по моему животу. Я чуть не взвыл от разочарования, когда почти добравшись до паха, он вдруг выпрямился, чтобы взять еще лосьона. Мне хотелось избавиться от своего дурацкого наряда, перевернуться и предложить себя ему. Я так сильно его хотел, так сильно желал, что его дразнящее ухаживание было мукой.
Еще раз смазав ладони, он снова начал гладить мою спину, следуя по изгибу позвоночника к ремню на поясе. Он отстегнул плавки, и через пару секунд его руки нашли мои ягодицы. Массируя мою задницу, он обхватил ладонями половинки и, приподняв их, широко развел в стороны. Пальцы потерли дырочку, затем спустились вниз, чтобы поласкать нежную кожу за моими яйцами. Подушечки пальцев едва касались меня, скользя по мошонке, словно легкие перышки, и это сводило с ума. Мои руки дрожали от этого еле ощутимого прикосновения, и мне пришлось свести локти вместе, чтобы от этой дрожи не свалиться на пол. Трахни меня, - хотелось мне закричать, но мундштук заставлял молчать. Сочетание туго затянутых ремней на моем подрагивающем теле, шор, не позволяющих мне видеть Филиппа даже краем глаза, и мундштука усиливало переживаемые мной ощущения, делая их более острыми и яркими. Так вот что Шону нравилось в бандаже. Господи боже мой.
Чувства, вызываемые во мне этими руками, были поразительными, но дело было не только в этом. У меня было такое ощущение, словно он держит меня в своих ладонях, и мое удовольствие находится в его власти. Абсолютное подчинение – я начал его понимать. Даже если бы я захотел ему что-то сказать, захотел подсказать, что со мной сделать, как меня завести, то не смог бы. Я был полностью в его власти. Я не мог умолять о большем, не мог даже видеть его. Все, что я мог сделать – окончательно покориться ему и наслаждаться вызываемыми им ощущениями. Мое тело говорило за меня, из горла вырывались тихие стоны. Не останавливайся, - молча молил я, полностью осознавая, что если он остановится, то я ни черта не смогу с этим сделать. Это добавляло его ласковому ухаживанию властности. Филипп решил продолжить растирать мою кожу, поглаживать меня. Я закрыл глаза и сконцентрировал внимание на его руках на своем теле, на животе, на спине. Я выгибал спину, поднимая задницу и умоляя о большем. Сейчас я был его маленьким мальчиком-пони, сейчас это все, кем я хотел быть – пока он не перестанет прикасаться ко мне. За вырывающимися у меня горловыми стонами я еле расслышал звук расстегиваемой молнии, и неожиданно под мою задницу скользнул налитый член. Филипп начал вращать бедрами и массировать одной рукой мои яички, в которые утыкалась головка его члена.
- Хороший пони, - прошептал он, прижимаясь ко мне, чтобы поласкать мой член, а затем свой.
Я пригнулся, широко разведя колени, надеясь, что он поймет намек. Я был готов для него. Но он, тихо рассмеявшись, промурлыкал:
- Какой нетерпеливый маленький пони.
В ответ я простонал – я так хотел его, так жаждал почувствовать его в себе – ну пожалуйста. Он обхватил руками мои ягодицы и приподнял меня, возвращая в прежнюю позицию.
- Еще рано, - сказал он. - Подожди меня.
Я хотел возразить, но его член терся о мой, руки мяли ягодицы, и что, если любое высказанное мной недовольство все это оборвет? Я попытался снова раствориться в ощущениях. Это было легко сделать. Мне казалось, что я могу кончить только от того, как он нежно проводит пальцем между моих ягодиц. Потерев кожу возле дырочки, он скользнул одним пальцем внутрь и спросил:
- Могу я прокатиться?
Может ли он? Я чуть не кувыркнулся, опуская локти на пол и приглащающе приподнимая задницу. По моей спине рассыпался фальшивый лошадиный хвост. Смазав свой член лосьоном, Филипп снова широко развел мои ягодицы и вошел в меня. Наконец-то. Вот это мне и надо – его жесткие толчки, его руки, доводящие меня до пика.
Он с легкостью проник в меня до самого конца, и я затрепетал под ним каждой частичкой своего тела. Сильно вцепившись зубами в мундштук, я застонал, когда Филипп скользнул назад - движения мужчины были настолько невыносимо неторопливыми, что мне хотелось рыдать. Он почти вышел из меня, оставив внутри только головку, и я запаниковал… он же не может на этом остановиться, нет? Пожалуйста, нет, - молил я. Я попытался насадиться на него сам, вернуть его в себя, но он отодвинулся, держа меня на том же самом расстоянии. Меня било мелкой дрожью на его головке, остававшейся в моем теле, и напоминающей мне каплю воды, свисающую из крана и готовую сорваться…
Затем он снова толкнулся вперед, полностью заполняя меня, и начал настоящую скачку. Я подавил готовое вырваться рыдание, когда боль и жжение у входа заменило восхитительное ощущение проникающего в меня скользкого члена. Одной рукой Филипп обхватил мои поводья и тянул за них, заставляя меня с каждым толчком его бедер запрокидывать голову назад. Мне нужно было это, мне нужен был он. Я и правда был сейчас пони, жестко объезжаемым великолепным мужчиной позади себя. Я потерял контроль над своим телом, оно не принадлежало больше мне, и член пульсировал в такт с моим бешено бьющимся сердцем.
Забыв о том, что на мне перчатки с копытами, я потянулся рукой к своему паху – я был уже на грани, мне нужно было это – но Филипп шлепнул меня по руке ладонью. Я пригнул голову, желание было настолько острым, что почти приносило боль. Филипп мягко потянул за поводья, напоминая кто тут главный, а потом обнял своей рукой мою плоть. Вбиваясь в меня, он водил подушечкой большого пальца по дырочке на головке члена и я, благодарно заскулив, начал толкаться в его ладонь.
Он навалился на меня, и его дыхание защекотало кожу у меня за ухом, когда он прошептал:
- Не кончай, пока я не разрешу.
Я помотал головой, продолжая тереться о его руку в ожидании разрядки, и услышал, как он засмеялся, глубоким грудным смехом – от одного этого смеха мне будут сниться сексуальные сны. Как профессиональный наездник Филипп чуть подвинулся, изменив угол проникновения. Он погружался в меня сильными, сладостными толчками. Все тело горело. Он пронзал меня чуть ли не насквозь – я почти чувствовал его вкус в своем горле. И я хотел большего. С каждым движением мои кожаные путы натягивались на скользкой от пота коже. Когда Филипп шлепнул меня по ягодице, побуждая меня толкаться в его руку быстрее, я простонал, подхватываясь, чтобы попасть с ним в ритм. Я вроде бы думал, что мне это не понравится? Почему я никогда не пробовал этого раньше?
Еще один шлепок, обжигающий мою заезженную задницу, и я понял, что он близок. Я дернулся в его руку и излился вязкими струями, оставшись после этого совершенно обессилевшим. Филипп застыл, и я сжимался вокруг его плоти, удерживая его внутри себя, не желая, чтобы он отстранялся. Мои мускулы пульсировали, и я чувствовал, как он кончает в меня, бурно и сильно, со стоном наслаждения. И мне было приятно, что его до этого довел я.
Мои губы стали растягиваться в глупую улыбку, и я был рад, что мундштук не позволяет мне улыбнуться. Мне хотелось услышать этот стон снова. Мне хотелось снова доставить этому мужчине удовольствие.
Я почувствовал почти физическую боль, когда он вышел из меня, и я перестал ощущать его в себе. Все тело казалось пустым без него. Руки и ноги подогнулись, и я упал на пол. Мне было холодно и одиноко, и я чувствовал себя опустошенным.
Внезапно Филипп оказался рядом и накрыл мое тело своим. Его нежные губы коснулись моего затылка.
- Хороший пони, - промурчал он.
Одной рукой он гладил меня по голове, взъерошивая волосы, а другой скользил по измазанному моей же спермой животу. Мне хотелось лежать так вечно, находиться в такой близости от него и никогда его не отпускать.
Через некоторое время он снял с меня перчатки, освобождая от копыт. Я продолжал лежать, не двигаясь, пока он снимал с меня сапоги. Затем он убрал мундштук и повернул мое лицо к себе. Наши губы встретились в сладком столкновении, и я нерешительно дотронулся до его гладкого подбородка. Мы целовались все жарче, и я скользил ладонями вниз по его шее, по кожаному жилету, потирая спрятанные под ним напрягшиеся соски. Лаская его рот языком, я осмелился опустить руки ниже, мои пальцы прошлись по поясу, забрались в курчавые волосы и нашли уже снова налитую плоть. Но до того, как я успел обхватить его рукой, Филипп поймал мое запястье и улыбнулся в мои губы.
- Не сейчас, - вздохнул он.
Я отстранился от него, смущенный и немного обиженный, но он снова поцеловал меня, жадно, настойчиво. Он целовал меня так, словно я принадлежал ему.
- Не волнуйся, - уверил меня он. - Я скажу тебе, когда придет время.
В его словах было обещание и, взяв меня за руку, Филипп проводил меня в комнату за одеждой.

Позже я нашел Шона у столиков продавцов. На нем был наряд пони, похожий на тот, который я только что снял. Его руки были связаны за спиной, и за поводья его держал Папа Мишка. Это на самом деле было так – мужчина был одет в поношенный костюм медведя, видимо, в прошлой жизни являвшийся школьным костюмом. Лицо, выглядывающее из медвежьего рта, было как раз во вкусе Шона: пожилое, бородатое, какое-то горское. Я подошел к ним и, помня, где нахожусь, повернулся к медведю за разрешением:
- Мне нужно поговорить со своим другом, - показал я на Шона. - Это займет всего лишь пару минут.
Медведь оценивающе посмотрел на меня.
- Это тебя сегодня хлестали?
Я неловко переступил с ноги на ногу, и мужчина дернул Шона за поводья.
- Две минуты.
Я отвел Шона в сторону и не успел сказать и слова, как он засмеялся.
- Так это был ты? - спросил он.
- Заткнись, - ответил я. Оглядевшись, я нашел взглядом ожидающего меня у выхода Филиппа. Я поспешно продолжил: - Слушай, я отсюда ухожу. Я тут кое-кого встретил…
Шон обернулся, ища взглядом, о ком я говорю.
- Кого?
Он, должно быть, увидел, как Филипп помахал мне, потому что снова засмеялся.
- Филипп Росс! Так и знал! Я тебе о нем и говорил.
- Ты ни о ком конкретно не говорил, - напомнил я ему.
- Но я имел в виду его, - сказал Шон. - Филипп как раз то, что тебе нужно, да? Я знал, что вы сойдетесь. Но ты же понимаешь, что он серьезно увлекается этим? С ним обычного вставил-вынул не получится. Я слышал, он еще тот извращенец.
- Я согласен на все, что бы он ни предложил, - уверил я Шона. Тело все еще пело после нашего свидания.
Шон пихнул меня плечом.
- Кто бы подумал, что ты окажешься таким сабом. Ну, ты разве не рад, что я тебя сюда привел?
Я не ответил. Как только бородатый друг Шона направился к нам, я нырнул в редкую толпу и поспешил к Филиппу. Я все еще не был в восторге от бандажа, но ради этого парня я готов был попробовать. Единственное, в чем мне действительно повезло в этой игре в лошадки – что с мундштуком во рту, мне не пришлось называть его Хозяином.
Кто с чем к нам зачем, тот от того и - того.
А. Невский

Вернуться в «БДСМ -Рассказы из сети»

Кто сейчас на конференции

Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и 5 гостей

Двойное Дно : Disclaimer