Странник(умер не родясь)

[Князь]

Смерть шла за ним тропой безлюдной, он знал печальный свой удел.
И к людям шёл, как отрок блудный, чтоб умереть среди людей.
Жизнь кончена, а что в итоге? Гоненья, боль минувших лет…
Чужие дали и дороги, где счастья не было, и нет.
И лишь одно теперь стремленье осталось у него – дойти
Туда, где горное селенье прижалось к скалам на пути.
Не думал странник одинокий, что жизнь закончит он свою
Бродягой, нищим и убогим, в забытом Господом краю;
Что, обойдя почти полсвета, он так и не найдёт ответ:
Кто и зачем он в мире этом, и для чего рождён на свет?
Мечты рассыпались песками в пустыне безотрадных дней,
Их больше нет, вокруг лишь камни, и он один среди камней.
А мир прекрасный, мир просторный здесь открывался с высоты,
Но, прибывая в думах скорбных, не видел странник красоты.
Собрав оставшиеся силы, он в гору шёл, и привела
Тропа его к немым могилам, к погосту горного села.
- Конец дорогам – я у цели, мне больше некуда спешить.
Здесь, между скал, среди ущелий и обрету покой души.
Рукой он вытер пот холодный, студивший лба больного жар,
И сел на камень, что у входа погоста тихого лежал.
Клонился летний день к закату, могильный остывал гранит,
Где правый рядом с виноватым, где нет ни споров, ни границ.
- Всё суета в сей жизни бренной, что знатен был ты и богат,
Иль нищ, - оставит только время короткий прочерк между дат.
С рожденья этот мир встречает нас, как непрошенных гостей,-
Так думал он, смотря печально на тот приют земных страстей.
Но виделись на серых плитах пришельцу странные слова:
Что жизнь в полгода здесь прожита, там – в год, там – в два и снова – в два…
Недоброй тронутый догадкой, пошёл он от плиты к плите,
Но всюду весть о жизни краткой, то было кладбище детей.
- Нет, видно, счастья во Вселенной, беда, куда ни посмотри –
Жестокий мир… а из селенья шёл к страннику седой старик.
Но кажется от жизни долгой не утомилась в нём душа,
И был у старика седого приветлив взгляд и лёгок шаг.
Но как же Бог на то взирает, что старец древний полон сил
Живёт, а дети умирают. И странник старика спросил:
- Скажи, старик, за что Всевышний суровый вынес приговор
Не вам, седым, свой век отжившим, а детям, посылая мор?
- Ты в заблужденьи чужеземец, те люди жили долгий век,
А здесь записано лишь время, что в счастье прожил человек.
Подумай, скудость дней тех серых, что шли в безделье, злобе, лжи,
В корысти, без любви, без веры достойно ли считать за жизнь?
Взгляд старца осветила радость, когда повел он речь опять:
- Смотри, здесь счастья год набрался, здесь два, здесь три, здесь целых пять,
Но ты скажи: какие ветры, что привело тебя сюда?
Хотя я вижу без ответа, глаза твои кричат: «Беда!»
И всё ж, откройся - станет легче; в каких трудах ты так устал?
Какая тяжесть давит плечи, их сгорбив так? – Ведь ты ж не стар.
И добрым тронутый участьем поведал странник жизнь свою:
Как в юности наивной счастье решил искать в чужом краю.
Как верил он в свой жребий лёгкий, и что удача с ним и Бог,
Что ждут его в краях далёких богатство, слава и любовь.
И как, не слушая советы, ушёл он в голубой простор
С котомкой и мечтой заветной, и грудь переполнял восторг…
Но в мире нечем восторгаться, повсюду правят зло и страх,
А слава, почести, богатство – сверкнувши, рассыпались в прах.
И те, успех делил с кем вместе, с ним не желали знаться вдруг.
Там много было слов о чести, но лицемерие вокруг.
Там всё продажно: суд и страсти, цена есть званью и уму,
А человек, коль не у власти, не нужен, в общем, никому.
И рушиться весь мир как будто: там то пожар, а то обвал,
Там наводнения и смуты, там друг с любимой предавал.
И что с годами в разных странах всё чаще был он жизнью бит,
И прибавлялись в сердце раны от незаслуженных обид.
И как устав считать потери, ушёл к безлюдным он местам,
Где ветры воют лишь, да звери, но счастья не было и там.
Хотя от мира в отдаленьи порой справлялся он с тоской,
Ища сокрытый смысл явлений, но сердце не нашло покой.
И что в скитаниях бесплодных забыл он дом, отца и мать.
Что одинокий и холодный, сюда пришёл он умирать.
Трудна речь странника, спешил он, тоску души своей излить.
А солнце, осветив вершины, спустилось вниз за край земли.
Но продолжал он огорчаться, кляня судьбы недобрый знак,
Что не нашёл он в жизни счастья, что, может быть, искал не так.
А голос странника всё тише и еле слышно, наконец:
-Я жил и умер, не родившись, прощай старик, прости отец.
Сказал, и покачнулись скалы, взметнулась трепетная грудь.
То смерть с улыбчивым оскалом косой взмахнула, - кончен путь.
И горы, словно, ниже стали, и ветер как-то сразу стих,
Лишь облака к забытым далям несли последнее “прости”.
День кончился. В горах стемнело. смолк поздних птиц тревожный крик,
И в тишине над мёртвым телом про жизнь задумался старик.
- все наши беды и тревоги пройдут, но большая из бед
Когда окажется в итоге что умер, а утраты нет.
Рождённые средь звёзд Вселенной, чтоб в вечность дар любви нести
Мы собираем то, что тленно, любовь теряя на пути.
Потом, как бедный странник тужим, что не нужны мы в мире сем.
Кто брать пришёл – кому он нужен? А кто дарить – тот нужен всем.
Высот красивых в жизни много, но горько, если к высоте
Ведет не тихий голос Бога, а крик желаний и страстей.
Когда в погоне за удачей к вершинам красочным спеша
Не видим, как скорбя и плача, к подножью падает душа.
В безверье наших бед истоки, но возвышая голоса,
Что мир наш грешный и жестокий, мы шлём хулу на небеса –
Их обвиняя в бедах частых, чужой завидуем судьбе
И ищем по дорогам счастье, которое несём в себе;
Которым нас Отец Небесный однажды одарил любя,
Вложив в сердца огонь чудесный, частицу самого Себя.
И заповедь дал чадам милым, священную крепя с Ним нить,
Явить тот дар чудесный миру, чтоб мир согреть и осветить…
А время зарубцует раны, отрёт слезу сирот и вдов,
И будет жизнь не полем брани, а полем сказочных цветов.
Старик очнулся от раздумий, вздохнул за упокой души:
- Он прав, он, не родившись, умер, он до рожденья не дожил.
Но, может быть, с той Высшей Верой, что тьму пробьёт души родник,
В надежде и любви безмерной всевышний душу сохранит.
Сменялись дни… и поколенья, но с той поры, когда спешил
Оставить юноша селенье, чтоб путь далёкий совершить,
Его вели на ту могилу, где дата смерти только есть,
Чтобы в дороге не забыл он той надписи печальной весть.
Чтоб в путь он шёл с мечтой и верой и, не смотря на тьму и зло,
Творил любовь, даря без меры души распахнутой тепло;
Чтоб помнил, даже став всесилен, в парчу и золото рядясь,
Он прах, - коль на его могиле напишут: «Умер, не родясь».